ще про дискурс
Хмельцов А.И. Когда «они» говорят о «нас»: политический дискурс-[cenzored]из и семиотика внешней политики в междисциплинарной перспективе / А.И. Хмельцов // Сборник научных трудов: Актуальные проблемы теории коммуникации. – СПб.: Изд-во СПбГПУ, 2004. - C. 59-71. Ця стаття в Інтернеті є. Цитата:
"В академическом и эпистемологическом контекстах [cenzored]из политического дискурса (политический дискурс-[cenzored]из ) не является "строго оформленной" дисциплиной и скорее функционирует как междисциплинарное методологическое направление, интегрирующее теории и практики [cenzored]иза политических текстов (дискурсная прагматика, когнитивный дискурс-[cenzored]из, конверсационный [cenzored]из, критический дискурс-[cenzored]из и т.д.). Истоки PDA следует "искать", прежде всего, в философии языка (поздний Витгенштейн, Дж. Остин, Дж. Сёрл), в "континентальной" философии, постструктурализме и деконструктивизме (М. Фуко, Ж. Деррида), в когнитивной науке и социальной психологии, а также целом ряде направлений политической философии [8, p. 207-208]. В этой связи, подход к определению "текста" в зависимости от методологических "предпочтений" исследователя варьируется от построений в духе структуралистски-ориентированной лингвистики до практик постструктурализма.
В настоящем обзоре мы, в первую очередь, ссылаемся на исследования Теуна А. ван Дейка (Professor of Discourse Studies, University of Amsterdam, Universitat Pompeu Fabra, Barcelona; редактор международных журналов Text, Discourse and Society, а также известной Handbook of Discourse Analysis, наиболее знаковая фигура в области дискурсных исследований в течение последних двадцати лет), Кристины Шаффнер (Department of Languages and European Studies, Aston University, Birmingham), а также Пола Чилтона (Aston University, Birmingham, School of Language, Linguistics and Translation Studies, University of East Anglia), любезно предоставившего для ознакомления свои работы 2003 - 2004 гг.
Несмотря на всё разнообразие походов и методов, объединяемых понятием Political Discourse Analysis, некоторые исследователи предпринимают попытки их классификации. В контексте наших собственных интересов, связанных с использованием инструментария PDA в русле новой политической истории, наиболее релевантной представляется модель, разработанная П. Чилтоном и К. Шаффнер - авторами главы о PDA в одном из наиболее известных изданий в области дискурсных исследований "Discourse as Social Interaction".
Предлагаемая классификация и характеристика дискурсных подходов отчасти увязывается со спецификой их использования в той или иной научной дисциплине, а также с существованием "национальных исследовательских школ".
Так, артикулируется существование французского, немецкого и "англоязычного" подходов.
"Французская школа", с одной стороны, характеризуется развитием "политической лексикометрии" - частотный и статистический [cenzored]из политического лексикона традиционно используется в макросоциологических и исторических проектах, связанных с [cenzored]изом хронологических сдвигов в политических идеологиях. Вторая методологическая тенденция базируется вокруг заимствованного у М. Фуко понятия "формации дискурса", используемого в сочетании с детальным лингвистическим [cenzored]изом (изучение риторических образцов в ходе избирательных компаний и т.д.). Кроме того, "французская школа" испытывает влияние "англосаксонской прагматики" (теория речевых актов и т.д.)
[cenzored]из политического языка, политических текстов и политического словаря в Германии был в значительной степени мотивирован спецификой исторического развития этой страны в ХХ столетии. Развитие дискурсного [cenzored]иза характеризуется эволюцией от "словоцентристского" лингвистического [cenzored]иза до коммуникативного [cenzored]иза, сориентированного на текст и действие (язык национал социализма как социальный феномен, семантическая структура политического словаря в Восточной и Западной Германии, изучение "семантических битв" и "аннексий концептов" ).
Англоязычные подходы, в свою очередь, характеризуются крайней эклектичностью: "функциональная" лингвистика, когнитивная лингвистика, дискурсная прагматика и т.д. Пожалуй, наиболее показательны, в этой связи, исследования одного из самых ярких представителей PDA Теуна А. ван Дейка [13], интегрирующего в своих "мультидисциплинарных проектах" широчайший спектр исследовательских методов [8, p. 208 - 211].
Подобная классификация более чем приблизительна и её академическая детерминированность не вызывает сомнений. Очевидно, что речь идет о методологических тенденциях, аккумулированных на факультетах лингвистики. Многие названные подходы (как "количественно-, так и качественно" ориентированные) достаточно широко используются в источниковедческой практике и "традиционно" (во всяком случае, в контексте исторической науки) не соотносятся со стратегиями дискурсного [cenzored]иза. Тем не менее, предложенная схема даёт весьма яркое представление о многообразии направлений и школ, включаемых в "дискурсную методологию".
Интегрирующим элементом политического дискурс-[cenzored]иза выступает следующий тезис: политические реалии осуществляются и конструируются в дискурсе и через дискурс (политические процессы конституируются и осуществляются через текст). Центральное понятие PDA - "речевой акт" ("speech act") - отвергает представление о том, что язык и действие существуют отдельно [8, p. 208, 216].
Следует отметить, что теория речевых актов не является новым направлением в развитии лингвистики (в частности, лингвистической прагматики) или теории коммуникации. Ее основы восходят ко второй половине 1950-х гг. и связаны с именем Джона Л. Остина, предложившего трехуровневую схему [cenzored]иза речевых действий (локутивные, иллокутивнные и перлокутивные акты) [2]. Среди прочих схем классификации речевых актов наиболее релевантной политическому дискурсу традиционно признается модель Джона Р. Сёрла: репрезентативы (отражают положение дел в "дискурсном мире"), директивы (команды и т.д.), комиссивы (обещания, угрозы), экспрессивы (благодарность), декларации (объявление войны, присвоение звания и т.д.) [8, p. 216].
Теория речевых актов оказала существенное влияние на становление и развитие дискурсного [cenzored]иза. Однако в терминах PDA мы ориентируемся не на первоначальные варианты исследования дискурса, по существу совпадавшие со структуралистски ориентированными грамматикой текста, лингвистикой текста, семантикой дискурса и т.д. [4]. Мы используем понятие речевых актов в широком коммуникативно-прагматическом контексте, соотнося его с динамическим, социально-ориентированным, многоуровневым, "функциональным измерением" дискурс-[cenzored]иза (ср.: "abstract discourse analysis" [9, p.11]), придавая особое значение исследованию контекстных моделей в терминах когнитивной науки. В контексте PDA "акт", "действие" (речевое, дискурсивное, коммуникативное), "взаимодействие" ("интеракция"), становятся центральными понятиями.
Таким образом, мы [cenzored]изируем дискурс, с точки зрения, интегрированного социального подхода. Это, однако, не означает, что нас более не интересуют структуры дискурса или, скажем, когнитивные процессы, необходимые для его (вос)производства и понимания. Напротив, мы реализуем комплексный [cenzored]итический подход, вписывая "структурный уровень" в широкий социальный и культурный контекст.
В самом общем плане обозначим основные методологические ориентиры политического дискурс-[cenzored]иза:
1. Основная задача PDA - связать лингвистическое поведение с тем, что мы понимаем как "политика" или "политическое поведение".
2. Отнесение тех или иных действий к сфере политического - суть интерпретация.
3. "Потенциально политическими" могут быть названы действия, в которых реализуется власть или сопротивление (власти). При этом политические ситуации и политические процессы связываются с уровнями организации дискурса посредством вспомогательных или промежуточных уровней, названных "стратегическими функциями": а) "принуждение"; б) "сопротивление, оппозиция и протест"; в) "симуляция"; г) "легитимизация и делигитимизация". Рассматривать лингвистическое поведение в терминах этих четырёх "стратегических функций" - значит рассматривать это поведение "политически", "политизировать его".
4. Исследователь вовлечен в процесс "политизации".
5. Связывая "стратегические функции" политической интерпретации с [cenzored]изом текста, исследователь объясняет "лингвистический выбор" участника коммуникации на уровне прагматики, семантики и синтаксиса [8, p.212-214].
Начиная с 1970 гг., лингвистические методы обработки дискурса "пересеклись" с дисциплинами когнитивной науки, для которой политический дискурс - продукт индивидуальных и коллективных ментальных процессов. (В этой связи, наиболее показательны работы Теуна А. ван Дейка.) С точки зрения когнитивной науки, политические знания, политический дискурс и идеологии хранятся в долгосрочной памяти (персональной - "эпизодической" и социальной - "семантической"), в свою очередь, краткосрочная память имеет дело с текущими процессами производства и понимания дискурса, генерируя ментальные модели содержания и контекста [7, p.88]. Одним из центральных концептов когнитивного дискурс-[cenzored]иза выступает (относительное) знание и релевантные ему - носитель знания и эпистемные общности [10, 11].
В контексте наших собственных исследовательских интересов, связанных с [cenzored]изом парламентского дискурса (для исследователей политического дискурса, будь то политолога или специалиста, работающего в русле новой культурно-политической истории, парламентские дебаты являются наиболее "традиционным" источником) особое значение приобретают разрабатываемая Т.А. ван Дейком мультидисциплинарная "теория парламентских дебатов", а также теория парламентских контекстов.
Основополагающий тезис контекстной теории Т.А. ван Дейка заключается в следующем: контекст должен определяться не в терминах социальной ситуации, в которой имеет место дискурс, но скорее, как, ментальная репрезентация (ментальная модель) ее участников. Сами по себе социальные ситуации не оказывают влияния на то, как люди пишут, говорят или понимают речь. Гендер, возраст, роли, принадлежность к группе оказываются релевантными дискурсу лишь в том случае, если участники "обращаются" к ним. Каждая ментальная модель уникальна, поскольку основана на личном опыте, точке зрения, автобиографических ассоциациях и т.д. Обсуждая текущий этнический конфликт, парламентарий основывается на собственной интерпретации этого конфликта, представленной в ментальной модели. Последняя, в свою очередь, имеет важное социальное измерение. В традиционном для исследователя примере с этническим конфликтом парламентарий конструирует контекстную модель на основе общих (культурных) знаний о конфликтах и этнических группах, на основе имеющихся точек зрения, идеологий и т.д."
І список літератури до цієї статті: Бушев А.Б. Автоматизации политического дискурса
http://center.fio.ru/method/resources/filippovma/ /english/pedsovet2002/avtom_diskyrs.doc
Остин Дж. Как производить действия при помощи слов. М., 1999
Репина Л.П. Междисциплинарные подходы к изучению прошлого
http://www.auditorium.ru/books/2624/text.pdf Сусов И.П. История языкознания. Тверь, 1999
http://homepages.tversu.ru/~ips/Hist_10.htm#10.2.2 Хмельцов А.И. Новые методологические подходы к изучению внешней политики: внешняя политика США и практика институционального соперничества // Актуальные проблемы всеобщей истории: Дипломатия и безопасность, коммуникация и политическая культура, гендер: Межвузовский сборник научных трудов. Ярославль, 2003
Эткинд А. Толкование путешествий. Россия и Америка в травелогах и интертекстах. М., 2001
Chilton P. Analysing Political Discourse: Theory And Practice. London: Routledge, 2003
Chilton, P., Schaffner, C. Discourse and Politics. In: Discourse as Social Interaction. Discourse Studies: A Multidisciplinary Introduction. Vol. 2., ed. by Teun A. van Dijk. London, Thousand Oaks, New Delhi, 1997
Van Dijk, T.A. Discourse as Interaction in Society. In: Discourse as Social Interaction. Discourse Studies: A Multidisciplinary Introduction. Vol. 2., ed. by Teun A. van Dijk. London, Thousand Oaks, New Delhi, 1997
Van Dijk, T.A. Knowledge in Parliamentary Debates // Journal of Language and Politics, 2003, vol. 2, iss. 1
Van Dijk, T.A. Knowledge in Parliamentary Debates. Second Draft, August 19, 2002 //
http://www.discourse-in-society.org/KnowledgeParliamentaryDebates.htm Van Dijk T.A. On the Analysis of Parliamentary Debates on Immigration. Working paper for the Project Racism at the Top. Second draft. July 1998 //
http://www.discourse-in-society.org/categor2.htm.
Van Dijk, T. A. Parliamentary Discourse. In: R. Wodak, & T. A. Van Dijk (Eds.), Racism at the Top. Parliamentary Discourses on Ethnic Issues in Six European States. Klagenfurt, Austria: Drava Verlag, 2000
Van Dijk, T.A. Political discourse and political cognition In.: Chilton P., Schaffner Ch. (Eds.) Politics as Text and Talk: Analytic approaches to political discourse. Amsterdam: Benjamins, 2002
Van Dijk, T.A. Text and Context of Parliamentary Debates. In: Bayley, P. (ed.), Cross-Cultural Perspectives on Parliamentary Discourse. Amsterdam: Benjamins, 2004